Оказалось ли «безрелигиозное христианство» несостоятельным или оно еще не состоялось?
Разговор с нидерландским теологом профессором Фрицем де Ланге
В 60-70-ые годы прошлого века, когда Запад переживал беспрецедентный взрыв секуляризации, вырос интерес к «безрелигиозному христианству» немецкого лютеранского пастора и богослова Дитриха Бонхеффера, казненного фашистами в конце второй мировой войны. Можно было бы ожидать, что этот теолог, признанный тогда одним из наиболее выдающихся религиозных мыслителей ХХ века, вдохновит своих единомышленников на оформление его воззрений в убедительную концепцию, которая в свою очередь послужит основой для кристаллизации «безрелигиозного христианства» как современной секулярной формы выражения христианского сознания. Однако этого не произошло, хотя для подобного хода событий имелось, вроде бы, всё. Была идея, вызвавшая значительный резонанс в европейском мире. Был всеми уважаемый автор этой идеи — пастор-антифашист с безупречной репутацией. Были, наконец, адекватная эпоха, благоприятная общественная обстановка и достаточно заинтересованная публика, искавшая альтернативу традиционному христианству. Чего же не было? Я попыталась это понять в разговоре с профессором Фрицем Де Ланге, который до недавнего времени возглавлял Общество Дитриха Бонхеффера в Нидерландах, одной из самых секулярных стран Западной Европы.
Но прежде всего, почему вдруг такой глубоко верующий человек, как Бонхеффер, в ожидании смертной казни, думал о безрелигиозности как характерном качестве христианства будущего?
Фриц де Ланге:
«Чтобы это понять, требуется разобраться, как виделись Дитриху Бонхефферу религия и религиозность. Он не теоретизировал на этот счет, а смотрел, что показывает практика. Об этом он ясно выразился в одном из своих писем из тюрьмы.
«Меня постоянно волнует вопрос о том, чем является для нас сегодня христианство и кем Христос? Давно миновало время, когда людям все можно было рассказать словами (будь то теологические рассуждения или благочестивые речи); прошло также время интереса к внутреннему миру человека и совести, а значит, и к религии вообще. Мы приближаемся к абсолютно безрелигиозному периоду: люди просто уже не могут оставаться религиозными. Даже те, кто честно называют себя «религиозными», на деле вовсе не таковы: видимо, под «религиозностью» они понимают нечто иное».
Совершеннолетний мир
Дитрих Бонхеффер называл современный мир «совершеннолетним», и в последние годы своей жизни публично признавал, что традиционные конфессиональные формы веры не имеют прежнего влияния на поведение людей и на ход истории. Они плохо совмещаются со склонностью повзрослевшего за два тысячелетия человека к независимому мышлению и принятию самостоятельных решений. Он, современный человек, уже не испытывает потребности постоянно молить Бога о помощи, а тем более испрашивать по всем поводам благословение пастырей. Означает ли это конец христианства? Вовсе нет, в представлениях Дитриха Бонхеффера. Христианство перестанет быть ритуально-культовой и иерархической религией, а станет образом жизни — жизни с духовным измерением. Это он и называл безрелигиозным христианством.
В таком христианстве, как думал Бонхеффер, потребность у современного мира есть. Мало того, в его представлениях, христианство и задумывалось таким своим основателем. Далее, в том же рассуждении, на которое сослался Фриц де Ланге, Дитрих Бонхеффер прямо об этом говорит:
«Христианские проповеди и теология все свои 1900 лет, опираются на априорную религиозность людей. Христианство всегда было одной из форм (быть может, истинной формой) религии. Если же в один прекрасный день окажется, что этой «априорности» вообще не существует, что это была временная, исторически обусловленная форма самовыражения человека, если люди и в самом деле станут радикально безрелигиозными — а я думаю, что в большей или меньшей степени это уже произошло (по какой, например, причине эта война, в отличие от всех предшествующих, не вызывает религиозной реакции?),—то что же все это будет значить для «христианства»? У всего нашего теперешнего христианства будет выбита почва из-под ног, и нам останется довольствоваться в религии лишь несколькими «последними рыцарями» да еще кучкой интеллектуально нечестных людей. (…) Как может Христос стать Господом и для нерелигиозных людей? Существуют ли безрелигиозные христиане? Если религия представляет собой лишь внешнюю оболочку христианства (да и эта оболочка в разные времена выглядела совершенно по-разному), что же это такое— безрелигиозное христианство?»
Какой ответ на этот вопрос дал сам Дитрих Бонхеффер?
Фриц де Ланге:
«Исчерпывающего ответа он дать не успел. 9 апреля 1945 г. Дитрих Бонхеффер был казнен в концлагере Флоссенбург, и остались лишь его письма друзьям и родным с рассуждениями о будущем христианства, которые были после его смерти изданы. У Дитриха Бонхеффера хватило времени только для того, чтобы обозначить суть «безрелигиозного христианства»: это следование Христу в гуще жизни. И в этом он противопоставлял такое христианство побегу из мира в церковь или индивидуальную духовность.
В его представлениях христианство предполагает посвящение себя земным делам и жизнь для других. То, чем оно стало, — это, по сути, религиозный эскапизм. За религиозностью многих христиан скрывается, в его глазах, страх перед миром, в котором они живут, и признание своего бессилия понять этот мир и изменить. Бог для них — защитник и утешитель, своего рода директор приюта. Но христианский Бог, по убеждениям Бонхеффера, совсем другой Бог. Христианский Бог видит человека не слабым, а сильным, более того, он аппелирует к силе человека. Он сам присутствует в гуще жизни. Он воплотился в Христа, чтобы разделить тяготы и страдания, которыми полна человеческая жизнь, и ждет от человека такого же активного участия в судьбах мира. Эскапизм, сложившийся в традиционном христианстве, находится в прямом противоречии с проявлениями божественной воли, считал Бонхеффер».
«Новые неверующие»
Лично для Дитриха Бонхеффера это было не только теологическим воззрением — эти взгляды определяли его собственное поведение. Бонхеффер принял участие в антигитлеровском сопротивлении и был приговорен за это к смертной казни. То, как он ее принял в свои 39 лет, убедительнее всякой проповеди. Выскажи кто-то другой такое видение эволюции христианства, вряд ли был столь сильный резонанс. Конечно же, при этом взгляды Дитриха Бонхеффера хорошо соответствовали изменению отношения к церкви в послевоенной Европе как в протестантской, так и католической среде.
Стремительно росло число «новых неверующих» — тех, кто оставил церковь. Вот бы им и взять на вооружение воззрения Дитриха Бонхеффера: продолжить следовать Христу самостоятельно, без пасторской опеки. Однако «безрелигиозное христианство» в результате не стало альтернативой конфессиональным формам, да и вообще сколь-нибудь заметным общественным явлением. Многие из тех, кого в 60-е-70е годы интересовали духовные ценности, и особенно молодежь, отвернулись не только от церкви, но от христианства вообще, и если искали для себя религиозную гавань, то отправлялись для этого в дальнее плавание — на Восток, в Латинскую Америку, куда угодно, но не прокладывали новые пути в унаследованной от предков религии. Как так получилось, что «безрелигиозное христианство» Дитриха Бонхеффера не привлекало этих людей?
Фриц де Ланге:
«Это не совсем так. В 60-х и 70-х годах Дитрих Бонхеффер был достаточно популярен, уж во всяком случае в философско-богословских кругах. Он воспринимался как пророк христианского мира, ставшего взрослым. Немало теологов видело в «безрелигиозном христианстве» будущее духовной жизни цивилизованного мира, особенно те, кто разделял воззрения в духе «Бог умер». Но оказалось, что Бог не умер. Это какая-то малая часть человечества перестала нуждаться в религии. Впрочем, и в индустриальных странах, как бы отошедших от Бога, с новой силой возник поиск Бога в иных формах. И когда все это обнаружилось, многие разочаровались в Бонхеффере. По сути, это было разочарование в нем как предсказателе будущего религии, но если вчитаться в его письма из тюрьмы, то легко увидеть, что он не провозглашал «смерть Бога», о которой так много говорилось и писалось в 60-70 гг., а взывал к новым выражениям веры в Бога и следования Христу, которые соединимы с влиянием научно-технического прогресса на сознание людей».
И все же вне философско-богословских кругов мировую известность Дитриху Бонхефферу принесло не «безрелигиозное христианство», а его геройское сопротивление фашизму и призыв к церкви активно реагировать на происходящее в мире с христианских позиций. Его часто вспоминают в странах, где церковь участвует в борьбе с диктаториальными или преступными режимами, как например в Латинской Америке. В прошлом он был значимой фигурой в ЮАР, где шла борьба с апартеидом, и ГДР. Его же мысли о «безрелигиозном христианстве» вызвали больше всего отклика в благополучных странах — ФРГ, Великобритании и Нидерландах.
Фриц де Ланге:
«Любопытно, что в Нидерландах дополнительный интерес к Дитриху Бонхефферу вызвал другой радикальный теолог: англичанин Джон Робинсон, отказавшийся от традиционного христианского представления о Боге как личности, пребывающей на небесах и оттуда управляющей миром. Он считал человечность как таковую лучшим выражением христианской веры и видел схожесть своих взглядов с воззрениями Дитриха Бонхеффера о «безрелигиозном христианстве».
Интерес к Робинсону в Нидерландах продержался недолго. Заменить религию этикой нельзя, и практика подтвердила эту аксиому. Близость Робинсона Бонхефферу, на которую он сам указывал, была на самом деле довольно относительной. Дитрих Бонхеффер не предлагал свести христианство к христианской этике. Следование Христу в современном мире, вопреки его бездуховности, — больше, чем этика. Поэтому разочарование в Робинсоне имело следствием новый интерес к воззрениям Бонхеффера. Он переиздается в Нидерландах снова и снова. При этом у него появилась новая публика: традиционно-верующие. Если в 60-70ые годы его носили на руках в либеральных кругах, то теперь он в почете у консервативной публики, которая увидела в нем пример личного воплощения христианской духовности и религиозного мужества».
Разочарования
А что же теперешние религиозные либералы и радикалы в Нидерландах?
Фриц де Ланге:
«Радикальная часть антиклерикально настроенной публики не проявляет сейчас интереса к представлениям о Боге как личности, что типично как для христианства в целом, так и для Дитриха Бонхеффера в частности. В наше время Бог видится многим не как «кто-то», а как «что-то». Чтобы по-настоящему оценить Бонхеффера, надо его хорошо изучить. Общераспространенное представление о его «безрелигиозном христианстве» довольно поверхностно. К тому же, его рассуждения о такой перспективе для христианства вызвали ряд недоразумений, да и просто непонимание, чему немало способствовало само название. И в самом деле, как вера — а вера оставалась для него корнем христианства — как вера может быть «безрелигиозной»? У многих это не укладывается в голове, что и понятно. В своих рассуждениях о «безрелигиозном христианстве» Бонхеффер свел религию к религиозному эскапизму, и заключил поэтому, что она не годится для нас, современных людей. Но религия все же нечто большее».
Так или иначе, мысли Дитриха Бонхеффера о «безрелигиозном христианстве» в силу самых разных причин остаются первым звеном цепи, которая не сложилась. Или эстафетной палочкой, постоянно попадавшей к тем, кто не знал, куда с ней двинуться. Бесспорно, конечно, что отсутствие у Дитриха Бонхеффера последователей-богословов такого же масштаба сильно повлияло на судьбу его, на первый взгляд, многообещавшей гипотезы, но не верится, что дело только в этом.
Вот свежий пример теперешнего отношения к его «безрелигиозному христианству». Общество Дитриха Бонхеффера в Нидерладнах праздновало 100-летний юбилей этого теолога однодневной конференцией в самом большом храме Нидерландов. Тема празднования: «Бонхеффер и музыка». В программе, кроме основного доклада, были несколько других на разные темы. Среди них — ни одного о «безрелигиозном христианстве».
Насколько я знаю, у организаторов конференции просто были другие предпочтения. Вот и получилось, что именно те воззрения, которые сделали Бонхеффера заметной фигурой вне богословских кругов, остались в тени, когда его личность вновь оказалась в центре внимания широкой публики.
Фриц де Ланге:
«Это был и в самом деле упущенный шанс снова задуматься о выходе из кризиса христианской веры, который увидел Дитрих Бонхеффер. Его убеждение в необходимости ее соединения с реальностью имеет непреходящую ценность. То, что мир, в котором мы живем, потерял религиозность, влиявшую на него в прошлом, — объективный факт. Дитрих Бонхеффер поставил важные вопросы: как в этом мире жить с христианскими ценностями? Как эти ценности сделать убедительными для неверующих, которых становится все больше? Поиск ответов на эти вопросы — по-прежнему актуальная задача. Она остается сейчас нерешенной в той же мере, как и в его время.»
Знакомые вопросы. Они актуальны и для православных богословов. «Безрелигиозное христианство» Дитриха Бонхеффера как современная форма выражения христианского сознания для них, понятное дело, чужая музыка, но это, как я думаю не только потому, что она протестантского происхождения. Есть более важный фактор, определяющий отношение православной религиозной мысли к самой идее неклерикального пути в христианстве: для нее в гораздо большей степени, чем для современной западной теологии, характерно признание авторитета церкви, а русская православная церковь не видит мир совершеннолетним. Верующий для русского батюшки был и остается неразумным дитятей, который должен беспрекословно слушается своих церковных наставников. И попрежнему, как и в старину, главным делом православного остается посещение храма, обряды и молитвы — от такого понимания христианства церковь и сейчас ни на шаг.
Парадоксы
Живя в Нидерландах и общаясь с неверующими, интересующимися вопросами религии, я замечаю, что этот интерес, как правило, не приводит их в христианство. Я вижу также, что и католическая, и протестанстские церкви пытаются как-то заговорить с духовными искателями, обходящими их стороной. Однако ни одна из традиционных христианских конфессий не нашла еще адекватной формы отношений с «совершеннолетним миром». В его адрес из уст пастырей раздается чаще всего осуждение его пороков. Тоже ведь своего рода парадокс: ведь одна из христианских заповедей требует воздерживаться от осуждений: не судите, не судимы будете. Звучит в храмах, конечно же, и сочувствие людям, поддавшимся обольщениям современного мира, в духе «увы, слаб человек». И снова хочется вспомнить высказывание Дитриха Бонхеффера в его статье «Спустя десять лет», написанной незадолго перед арестом:
«Единственно плодотворным отношением к людям (и прежде всего слабым) будет любовь, то есть желание сохранять общность с ними. Сам Бог не презирал людей. Он стал человеком ради них».