Светское христианство: о чем речь?

А вот о чем.

Считается, что христианству чуждо осмысление высших ценностей, не привязанное к каноническому вероисповеданию, и тем более, саморазвитие. Но, по-моему, было бы точнее сказать, что и то и другое стали ему чужды. Хочу уточнить: я имею в виду христианство не в смысле веры в Сына Божьего Иисуса Христа, который после распятия воскрес и вознесся к своему небесному Отцу. Так понимают христианство верующие. За церковными оградами христианством называют совокупность верований и теологических доктрин, конфессий и сект, религиозных обществ , а также общественных и культурных организаций, в деятельности которых воплощаются христианские смыслы явлений, исходящие из Евангелия.

 

Право на существование

 

Те, кто видел изречения Иисуса собранными вместе, могли обнаружить, как много там говорится о смысле человеческой жизни и необходимости перемен в своем отношении к происходящему, и как мало – о храмовом богослужении, обрядах и таинствах. Иисус обращался при этом не к своему народу, как это делали библейские пророки, а к каждому, кто «имеет уши» и может его слышать. Его философия жизни была универсальной.  Она требовала от человека прежде всего внутренних перемен и тем самым обещала изменить мир, поскольку он меняется всегда вместе с людьми. Иисус Назаретянин, как его тогда звали, также говорил, как следовать его воззрениям самостоятельно, без храмов и священнослужителей. Это ли не основа светской духовной традиции – в данном случае, светского христианства?

Самостоятельное следование духовному учению Иисуса как философии жизни до 1У века воспринималось равноценным участию в собраниях христианских общин. Возникавшие в раннем христианстве ритуалы не наделялись тогда каким-то абсолютным и невосполнимым значением, как это стало после унификации христианского вероисповедания. Но в конечном итоге христианство стало религией, требующей воцерковления, посещения храмовых служб и принятия таинств, и она не поощряет отношение к ней как к самостоятельному духовному пути.

Тем не менее, и после провозглашения «единой церкви» в 1У веке (которая в действительности единой так и не стала) нерелигиозное, и в этом смысле светское христианство существовало в образе мыслей и поведении жителей христианских стран, которые по разным причинам не разделяли веру своих предков. Христианство было для них источником духовных смыслов и ориентиров, что и составляет сущность светской формы религии. Можно сказать, светское христианство, существовало всегда как особенность внутренней жизни людей с христианскими корнями, не претендуя на отдельное место в христианском мире и не имея общепризнанного наименования.

Название светское христианство, которым пользуюсь я, — одно из многих возможных и, как все другие варианты, никак и нигде не узаконено. Я предпочитаю именно его, поскольку оно называет главную особенность этой формы христианства: отсутствие привязанности к какой-либо религиозной вере. Светское христианство, в моем понимании, – это открытое для всех пространство смыслов, исходящих из евангельской парадигмы, то есть из системы взглядов и понятий, составляющих основу для разных форм христианства. Изобретать его не требуется, и тем более — подгонять его под какой-то шаблон. Но было бы хорошо, я думаю, конкретизировать его сущность, что я и пытаюсь сейчас сделать.

 

Что иначе?

 

Если христианское сознание проложит светскую колею к проповедям Иисуса Назаретянина и узаконит ее, то появится отдельная разновидность христианства, которая будет значительно отличаться от его конфессиональных форм. И отличия будут далеко не поверхностными. Самыми характерными среди них мне представляются такие:

• Восприятие содержания Евангелия не религиозным вероучением, а духовной философией жизни.
• Соединимость с ментальностью и внутренними запросами неверующих. В то время, как христианские традиции требуют определенной веры или обретения ее, светское христианство может стать способом взаимоотношений с христианским наследием своей культуры тех, у кого нет интереса к религиозному нарративу, но есть потребность в более глубоком понимании смысла собственной жизни – как например, у части агностиков и атеистов.
• Отношение к евангельском и все другим христианским преданиям как ресурсу образов, понятий и взглядов на духовную глубину жизни, неотъемлемых от европейской культуры и потому имеющих свое личное значение для всех, кто ею сформирован.
• Спокойное отношение к соединению христианских воззрений со взглядами из других духовных источников. Такая позиция возникнет автоматически, поскольку светское христианство относится к первоисточнику (Евангелию) не как к Священному Писанию, а как к духовной парадигме.
• Не только отказ от осуждения самопознания и самосовершенствования, как это имеет место в конфессиональном христианстве, но и установление связи таких устремлений с духовной парадигмой христианства.

 

Вопросы

 

В настоящее время светское христианство – аморфное явление, и понятно, что оно вызывает много вопросов. Как например, такой:

Сам Иисус был верующим. Вера в Бога и любовь к нему – главное положение его духовного учения. Разве это соединимо с духовными исканиями неверующих?

Среди неверующих немало тех, кто задаются вопросами о высшем смысле явлений и допускают существование недоступного нашему пониманию источника закономерностей. Монотеистические религии называют такой источник Богом. Этого слова нет в лексиконе большинства агностиков, и тем более – атеистов, но, сталкиваясь с ним, например, в литературной классике или философской литературе, они могут без труда воспринимать его условным названием некого высшего фактора, непостижимым образом вызывающего и регулирующего макропроцессы Бытия. Почему же Бог- Творец христианства не мог бы восприниматься точно так же?

Иисус называл Бога, сотворившего мир, Отцом. Для него это не только его Отец, но и Отец всех людей, что отразилось в ряде его изречений. Они подводят к мысли, что все люди одухотворены из одного и того же источника, и этот источник —  все равно что их общий духовный Отец. И потому в их душе — Его Царствие. Найти Царствие Божие в себе — главный посыл Иисуса Назаретянина. Это, в сущности, то же самое, что открыть в себе «высшее начало» или «высшее я», только сказано по-другому. А уж поиск в себе «высшего я» — одна из главных задач самореализации в современных представлениях.

В Новом Завете есть еще одно представление о Боге, которое в раннем христианстве, возможно, было широко распространено: Бог – это любовь. Это потому, что Бог любит нас, учит церковь, и такое понятно, если считать Бога личностью. Неверующим это чуждо. Однако им может быть близко толкование Л.Н. Толстого:

«Вера в заповедь любви в том, что Бога мы можем познавать только в себе. И познаем мы Его только той стороной, которой Он открывается нам. Открывается же Он нам любовью… Вера эта много раз была выражаема во всех религиозных учениях мира, начиная с самых древних египетских, индусских, так называемых языческих даже, и в особенности с особенной определенностью выражена в учении Христа».

 

Другой вопрос из числа неизбежных: зачем называть светский подход к сущности христианства его особой разновидностью? Ведь Иисус в светском христианстве не мессия, то есть не Христос, а это обстоятельство как раз и породило название «христианство».

Я думаю, не все так прямолинейно в использовании названия «христианство». Например, узаконен термин «раннее христианство», а так называют довольно пестрое движение, вдохновленное духовной философией жизни Иисуса Назаретянина, и не все возникавшие тогда христианские общины признавали этого проповедника Мессией и Сыном Божием, вознесшимся к отцу и ставшим тоже богом. Христианство в светской культуре – это всё вместе взятое, что вызвали к жизни проповеди Иисуса.

 

В заключение

 

Евангелие можно толковать по-разному, и это доказывает многообразие существующих вероучений. Каждое из них дает свой ответ на вопрос как жить по христианским заповедям. Не берусь судить, насколько эти ответы отличаются друг от друга, но ясно другое: все они предполагают соответствующую веру. Вот здесь и камень преткновения: в современном мире все больше неверующих, чем верующих, а среди верующих растет число маловеров и религиозных индивидуалов.

Я думаю, что всякое общество только бы выиграло если бы все больше его членов следовали христианской философии жизни, пусть даже в малой мере и «не так, как полагается», согласно церковному учению.